Великая недосказанность Анатолия Тарасова

В 1978 году судьба занесла Анатолия Тарасова в Торонто, и он впервые оказался в Зале хоккейной славы. Членом которого уже четыре года как являлся, но об этом… не знал. Такова была сверхзакрытая жизнь в СССР, что ни хоккейные, ни другие руководители не сочли нужным сообщить опальному тренеру-титану о торжественной церемонии. При том что Тарасов стал первым представителем Советского Союза в Зале славы! Судья Юрий Карандин, находившийся там вместе с Анатолием Владимировичем, вспоминал о дикой смеси счастья и растерянности, которая отразилась на выразительном тарасовском лице в момент сообщения...

В реальность этой истории в XXI веке поверить можно с трудом. Но это было - 40 лет назад. Тарасову, которого в Северной Америке называют отцом советского хоккея, тогда было всего 60. Казалось, еще тренировать и тренировать. Но он уже шесть лет как не работал - и в большой хоккей не вернулся, ограничиваясь организацией детского турнира "Золотая шайба"…

Внеся колоссальный вклад в развитие не только советского, но и мирового хоккея - иначе о приеме в Зал славы не было бы речи, - Тарасов ушел из профессии в 54 года. Вернее, его ушли. Сколько же он не доделал!

К этому, впрочем, мы еще вернемся.
\\*
Беседуем с Владиславом Третьяком, еще одним членом Зала славы. Он говорит: "Считаю Тарасова своим хоккейным отцом. В 17 лет поставить какого-то пацана в ворота ЦСКА - представляете, что это такое? Никто другой бы на такое не решился. А он, стратег, сделал это.

Самая памятная для меня фраза Тарасова: "Выживешь - будешь великим". Четко помню, как она произносилась. Всю ночь не спал, поскольку мне еще с вечера сказали, что завтра Тарасов на беседу вызывает. Подошел и услышал: "Ну что, полуфабрикат, будем работать. Если выживешь - будешь великим. Не выживешь - извини. Завтра - в шахту". - "Да я еще в школе учусь!" - "Переведешься. Завтра в 10 утра - на тренировку". Выжил..."

Интересуюсь у Третьяка, бывали ли моменты, когда он ненавидел Тарасова.

"Нет. Правда, я сразу хорошо заиграл, но он мне все время замечания делал. После игры подзывает: "Молодой человек, в чем ваша ошибка?" - "Не знаю". - "Идите думайте". Все время приставал ко мне! Говорю: "Анатолий Владимирович, Озеров меня хвалит, газеты тоже. За что вы меня все время?" - "Молодой человек, если я делаю замечания, значит, вы - еще живой".

Или вызывает: "Вот ты сегодня под правую пропустил. Завтра пойдешь и тысячу раз сделаешь это упражнение, чтобы шайбу отбивать правой ногой". - "У нас же завтра выходной!" - "А у тебя - тренировка!" И пришел на тренировку детской команды ЦСКА, встал в угол. Никто меня не контролировал. И действительно тысячу раз сделал этот элемент".

\\*
Фронтовик Тарасов после войны начинал тренировать с футбола, с клуба ВВС, куда его рекомендовал великий тренер Борис Аркадьев. У него играл будущий олимпийский чемпион 1956 года Алексей Парамонов, который 60 лет спустя рассказывал мне:

"Тарасов был очень справедливый, прямой, не любил фальши и лодырей. А любил дисциплину и не делал поблажек ни для кого. Мы дружили с его братом Юрой, и тот на две минуты опоздал на установку. Так Тарасов его не пустил: "Товарищ Тарасов, закройте дверь с другой стороны. Поезд уже ушел". Он жил по принципу: "Служить бы рад, прислуживаться тошно". Он даже перед Василием Сталиным отстаивал свои позиции, не шел у него на поводу, за что и был уволен".
Смотри также: [Каспарайтис: Меня очень радует Расмус Далин]
Юрий Тарасов, младший брат легенды, погибнет в авиакатастрофе хоккейного ВВС в 1950 году под Свердловском. Анатолий, играющий тренер, вылетит в Челябинск заранее, чтобы все подготовить и встретить команду. Это его и спасет. А когда он увидит тело погибшего брата, то рухнет без сознания…

В ВВС он начнет отрабатывать то, что потом с блеском реализует в ЦСКА - совершенно фантастические по выдумке и наполнению тренировки. Весьма жестокие и беспощадные по отношению к собственным игрокам, но приводившие в итоге к большим победам.

Александр Якушев, недавно принятый в Зал славы, попал в сборную именно при Тарасове, хоть и защищал честь не ЦСКА, а "Спартака". Может, поэтому и высказывается на его тему более, что ли, вольно, чем армейцы.

"Всеволод Бобров и Аркадий Чернышев были похожи и по взглядам, и по стилю ведения тренировок, и по демократичному отношению к игрокам. Деспотичный Тарасов - их противоположность. Все они как тренеры - великие. Но разные. К Тарасову со стороны игроков было такое отношение… строгое. Как и у него к ним. Хотя это один из лучших тренеров не только СССР, но и мира всех времен. Его тренировочный процесс, упражнения не были похожи ни на кого другого.

Например, "Бей канадца". Ты должен был с разбега - причем не просто не сбавляя темп, а с ускорением - плечом врезаться в борт. Анатолий Владимирович внимательно следил, чтобы никто не притормаживал. Так формировалось бесстрашие в единоборствах. С такой экзотикой ни у кого больше не сталкивался".
Последние новости НХЛ в Твиттере [@NHLrussia]
Тарасов был нестандартен до того, что мог в перерыве неудачного матча запеть - будь то гимн СССР, "Интернационал" или "Черный ворон". И это работало! А Третьяк даже Эда Белфура в "Чикаго" будет тренировать по тарасовским методам - после неудачных матчей заставлять возить через весь лед и обратно ворота с… самим Третьяком, сидящим на них сверху. Весь "Чикаго" сбегался на это смотреть!

\\*

Тарасов грезил встречами с канадскими профессионалами. Когда мы беседовали с участником Суперсерии-1972 Фрэнком Маховличем, тот рассказывал:

"Году в 1966-м Тарасов пришел на нашу тренировку в "Торонто" вместе с советским журналистом, и они брали интервью у молодого хоккеиста "Мэйпл Лифс" Уэйна Карлтона. Тарасов спросил: "Если бы мы сыграли с вами, какой был бы счет?" Карлтон ответил: "Мы бы выиграли - 14:1". А потом журналист увидел, как я вхожу в здание, и подозвал меня на интервью с Тарасовым. У меня он поинтересовался, каким был бы результат, если бы мы сыграли с ними серию матчей. Я ответил, что какие-то матчи Советы бы выиграли.

Видели бы вы, в какой улыбке он расплылся! Потом уже понял - на фоне ответа Карлтона. Было ясно, что они с каждым годом прибавляют. Выигрывали все Олимпиады, чемпионаты мира и становились все более серьезной силой. И все-таки в 1972-м мы не могли поверить, что они стали настолько сильны. Тарасов и другие отцы-основатели советского хоккея знали, что делали!"

Имя Аркадия Чернышева, в лучшие годы советского хоккея главного тренера сборной СССР (тогда как Тарасов ему помогал), в Северной Америке гораздо менее известно. Бытует версия, что во многом благодаря прессе.

"Тандем у них сложился уникальный, - говорит Якушев. - Две противоположности по характеру, дополнявшие друг друга. Тренировочный процесс вел Тарасов, а игру - Чернышев. А почему о Тарасове говорили больше? К нему обращались журналисты, он часто давал интервью. И ответы у него, человека харизматичного, всегда были нестандартные. То, что нравится прессе. Поэтому журналисты и старались больше с ним общаться и о нем писать".

Татьяна Тарасова, дочь Тарасова и выдающийся тренер по фигурному катанию, рассказывала мне: "Отношения с папой у Чернышева были очень хорошие. Семьями встречались, выпивали-закусывали. Из рюмочек вино пили. Да-да, из рюмочек! И ко мне Аркадий Иванович как к родной относился, и его сыновья для меня - как родные. У Тарасова и Чернышева и могилы рядом..."
\\*
В 1969 году Тарасов, не согласный с судейским решением в пользу "Спартака", увел ЦСКА со льда в присутствии Леонида Брежнева, и 40 минут команды не могли возобновить игру. За это с него сняли звание заслуженного тренера СССР, но потом вернули.

Однако после победной Олимпиады-1972 в Саппоро, за считанные месяцы до Суперсерии и после десятилетия сплошных побед, Тарасов с Чернышевым внезапно ушли из сборной СССР. Версия Татьяны Тарасовой:

"Слышала, что высокие руководители просили его сдать чехам последний матч, когда мы за два тура до конца выиграли турнир. А соратникам по соцлагерю надо было помочь опередить американцев и взять серебро. Папа с Чернышевым отказались, команда выиграла, США стали вторыми, Чехословакия - третьей.
И дальше была расправа. Формально заявления они писали сами (надо отдать должное Чернышеву, сказавшему, что без папы работать в сборной не будет), но фактически в 54 года ему выписали запрет на профессию. Руководители партии и правительства убивали его. Будь они прокляты. За то, что папу от Суперсерии-1972 отключили. Это был смысл его жизни. Когда-то Брежнев подвел отца к Хрущеву, и папа сказал: "Мы больше не можем только тренироваться. Поверьте, что мы выиграем". Матчи Суперсерии папа с нами не смотрел. Он был на даче, один..."

"Верите в такую версию?" - спрашиваю Третьяка. "В Советском Союзе все было возможно. Тарасова, думаю, знаю, о чем говорит".

Спорт - это всегда недосказанные сюжеты. Удержал бы Тарасов после победной канадской части Суперсерии-1972 дисциплину в сборной СССР, чтобы она смогла так же отыграть и ее московскую половину? Этот вопрос до сих пор волнует многие тысячи людей. Но ответа не находит даже Третьяк: "Конечно, Чернышев с Тарасовым пожестче Боброва. Но неизвестно, как пошла бы игра в Канаде, какие были бы звенья. Успех-то все-таки был, и Боброву с Кулагиным надо сказать спасибо. Возможно, если бы в Москве дисциплина была пожестче - и не упустили бы общую победу".

Даже из детей Тарасов воспитывал великих игроков. Вячеслав Фетисов рассказывал: "Это он, величайший педагог, оратор, психолог, философ, сумел вселить в меня уверенность. Он приходил в ДЮСШ на собрания нашей армейской команды 1958 года рождения и приводил с собой пять игроков ЦСКА, на которых мы молились. И общался с нами. Так что главные понятия - честь флага, подвиг товарища, плечо друга - для нас были не пустыми словами. Когда они исходили из уст великого человека - очень многое для меня значили".